1-2-3-4-5-6

Учитель поскреб в волосах и растерянно проворчал:

— Так и быть… На сей раз удовольствуюсь тем, что оставлю тебя без обеда…

Когда окончились послеобеденные занятия и Ованес, голодный и встревоженный, примчался домой, он застал там переполох: ящики комода были выдвинуты, мать штопала его праздничную одежду, на самоварной конфорке остывал крепко накаленный утюг. Отец сидел на низком табурете и старательно начищал ваксой его старые башмаки.

Ованес, едва переступив порог, с плачем рассказал, почему его сегодня оставили без обеда. Он боялся, что ему еще достанется и от отца.

Но отец и мать начали его успокаивать, от волнения и радости перебивая друг друга, чего раньше у них не бывало.

Они рассказали, что днем к ним приходил полицейский от градоначальника, который требует завтра к себе Ованеса и отца со всеми рисунками. А час назад заходил господин Кох и сказал, что он сам пойдет завтра вместе с ними к господину Казначееву.

В этот вечер поздно легли в семье Гайвазовских. Отец вместе с сыном отбирали рисунки, тщательно, их разглаживая. Мать продолжала штопать и гладить, чтобы скрыть ветхость его костюмчика.

Время от времени она отрывалась от работы и с любовью и гордостью подолгу смотрела на склонившуюся над рисунками черноволосую головку сына.

Дом Казначеева поразил Ованеса. Он и раньше видел богато убранные комнаты, когда относил рукодельные работы матери. Но в большой библиотеке, где он, отец и архитектор дожидались градоначальника, все было по-другому, чем в заставленных громоздкой мебелью и увешанных коврами купеческих домах.

У Казначеева на стенах висели картины в дорогих рамах, а в больших застекленных шкафах из красного дерева стояли книги в кожаных и сафьяновых переплетах с золотым тиснением, золотыми и серебряными застежками.

Удивил и немного напугал мальчика натертый до яркого блеска паркетный пол, отражавший все как в зеркале. Ованесу было даже страшно ступать по его гладкой поверхности.

Градоначальник долго не выходил.

Ованес был этому рад. Он загляделся на картины и успел немного освоиться. Но картины на него впечатления не произвели. То были портреты каких-то важных военных в старинных мундирах со звездами и в париках.

Другое дело картины, что висят в кабинете господина Коха: на них изображена Феодосия и так хорошо нарисованы генуэзские башни, мыс и облака!

Размышления маленького художника были прерваны появлением градоначальника.

Архитектор и Гайвазовский-отец почтительно склонились перед ним в поклоне, а Ованес остался стоять неподвижно. Из его головы сразу вылетели все наставления отца и матери, как он должен себя вести у городничего.

Казначеев приветливо кивнул Коху и Константину Гайвазовскому и с любопытством оглядел робкого мальчика в стареньком костюмчике и стоптанных башмаках.

— Ба! — воскликнул градоначальник. — Выходит, нас знакомить не надо, мы с тобою сами познакомились.

Кох и отец застыли от удивления, а Ованес сразу по тембру голоса узнал господина в экипаже, который как-то недавно слушал его игру на скрипке. Только тогда он был в мундире, теперь же на нем был богатый шелковый халат, а на голове — маленькая парчовая скуфейка.

Казначеев от души расхохотался, глядя на удивленные лица архитектора и старшего Гайвазовского.

Городничий хорошо выспался после обеда и был благодушно настроен. Насладившись растерянным видом Коха и отца своего маленького гостя, он поведал им обстоятельства первой встречи с Ованесом и снова похвалил игру юного скрипача.

— Значит, ты владеешь не только смычком, но и кистью, — весело продолжал Казначеев, обращаясь к мальчику. — Извини, углем. — Он опять рассмеялся. — Да, брат, крепко ты меня озадачил рисунками на заборе. Но я тоже не простак: полицейский быстро все выведал, и мы нашли тебя, баловника.

Казначеев усадил своих гостей, а сам углубился в рисунки Ованеса, принесенные Константином Гайвазовским. В комнате наступила тишина. Два пожилых человека и мальчик с беспокойством следили за выражением лица градоначальника. От решения этого человека теперь зависела судьба маленького художника.

Не отрываясь от рисунков, Казначеев потянулся к шнуру и дернул его. Где-то вдалеке зазвенел колокольчик.

1-2-3-4-5-6